В Великобритании одной из самых обсуждаемых новостей за последние дни стало «дело смутного времени». Правящая партия, военные ветераны, историки и диванные эксперты оказались вовлечены в спор: нужно ли расследовать военные преступления 50-летней давности?
Конфликт между Северной Ирландией и Лондоном начался в XVI веке, когда англичане начали отнимать земли у аборигенов острова Ирландия и передавать их английским поселенцам. Отняв у ирландцев земли, Лондон занялся религией и языком: захватчики с британских островов планомерно вытесняли католичество, подменяя его протестантством, а ирландский язык вытеснялся английским. В 1801 году Ирландия стала частью Соединенного Королевства.
В 1949 году Ирландия добилась независимости и получения статуса республики, но Великобритания не согласилась отдать северный участок острова, на котором наиболее успешно развивалась промышленность. Лондон заявил, что в Северной Ирландии основную часть населения составляют противники присоединения к Республике Ирландия, но это заявление было голословным (никаких опросов или переписи населения не проводилось).
К концу 1960-х гг. недовольство Северной Ирландии сложившимся положением вылилось в Ольстерский конфликт, в котором приняли участие ирландские националисты с одной стороны и британские вооруженные силы — с другой. Первая вспышка ирландского восстания была жестко подавлена британской армией и местной полицией, но локальные выступления ирландцев и беспорядки продолжались до 1998 года, пока не было заключено Белфастское соглашение, гарантировавшее Северной Ирландии право на самоуправление.
События в Дерри и Белфасте в 1969-м году, «Кровавое воскресенье» 30 января 1972-го года стали одними из тех страниц в истории Великобритании, которые обычно никому не показывают. Фактически правительство Гарольда Уилсона, а затем Эдварда Хита применило вооруженные силы страны против своих же граждан.
Теперь, полвека спустя, парламент предложил законопроект по расследованию всех случаев смерти гражданских лиц от рук британских военных в период «смутного времени». Цель этого мероприятия – отделить вынужденные меры от военных преступлений.
Приказ о создании Отдела по историческим расследованиям был подписан в июле и вызвал волну негодования среди британцев. Правительство обвиняли в глупости и жестокости. То, что политики собираются привлечь к уголовной ответственности ветеранов, которым сейчас уже больше семидесяти лет, за действия, которые они выполняли по инструкции Вестминстерского дворца, — это ли не жестокость?
Как только шум вокруг этого события улегся, появляется новая сенсация: некоторые члены Консервативной партии призывают Терезу Мэй не проводить расследования. Политики считают, что это неэтично по отношению к военнослужащим, которые не могли не исполнить приказ.
На этот раз причина недовольства британцев кроется в другом. Бессмысленность затеи была очевидна сразу. Гражданам Британии не хочется верить в то, что политики целых три месяца шли к этому умозаключению. Дело, скорее, в том, что правительство создает информационный шум.
Сейчас это очень на руку Терезе Мэй: Брексит заходит в тупик, в Консервативной партии наметился раскол, оппозиционные лейбористы все смелее осуждают ее действия, Евросоюз начинает диктовать условия. В такой ситуации премьер-министр должна растить свои рейтинги среди населения гораздо активнее, чем обычно, и показать себя защитницей британских военнослужащих (в том числе находящихся в отставке). Это недурной политический ход. Жаль только, что он больше похож на пляску на могилах.
Конфликт между Северной Ирландией и Лондоном начался в XVI веке, когда англичане начали отнимать земли у аборигенов острова Ирландия и передавать их английским поселенцам. Отняв у ирландцев земли, Лондон занялся религией и языком: захватчики с британских островов планомерно вытесняли католичество, подменяя его протестантством, а ирландский язык вытеснялся английским. В 1801 году Ирландия стала частью Соединенного Королевства.
В 1949 году Ирландия добилась независимости и получения статуса республики, но Великобритания не согласилась отдать северный участок острова, на котором наиболее успешно развивалась промышленность. Лондон заявил, что в Северной Ирландии основную часть населения составляют противники присоединения к Республике Ирландия, но это заявление было голословным (никаких опросов или переписи населения не проводилось).
К концу 1960-х гг. недовольство Северной Ирландии сложившимся положением вылилось в Ольстерский конфликт, в котором приняли участие ирландские националисты с одной стороны и британские вооруженные силы — с другой. Первая вспышка ирландского восстания была жестко подавлена британской армией и местной полицией, но локальные выступления ирландцев и беспорядки продолжались до 1998 года, пока не было заключено Белфастское соглашение, гарантировавшее Северной Ирландии право на самоуправление.
События в Дерри и Белфасте в 1969-м году, «Кровавое воскресенье» 30 января 1972-го года стали одними из тех страниц в истории Великобритании, которые обычно никому не показывают. Фактически правительство Гарольда Уилсона, а затем Эдварда Хита применило вооруженные силы страны против своих же граждан.
Теперь, полвека спустя, парламент предложил законопроект по расследованию всех случаев смерти гражданских лиц от рук британских военных в период «смутного времени». Цель этого мероприятия – отделить вынужденные меры от военных преступлений.
Приказ о создании Отдела по историческим расследованиям был подписан в июле и вызвал волну негодования среди британцев. Правительство обвиняли в глупости и жестокости. То, что политики собираются привлечь к уголовной ответственности ветеранов, которым сейчас уже больше семидесяти лет, за действия, которые они выполняли по инструкции Вестминстерского дворца, — это ли не жестокость?
Как только шум вокруг этого события улегся, появляется новая сенсация: некоторые члены Консервативной партии призывают Терезу Мэй не проводить расследования. Политики считают, что это неэтично по отношению к военнослужащим, которые не могли не исполнить приказ.
На этот раз причина недовольства британцев кроется в другом. Бессмысленность затеи была очевидна сразу. Гражданам Британии не хочется верить в то, что политики целых три месяца шли к этому умозаключению. Дело, скорее, в том, что правительство создает информационный шум.
Сейчас это очень на руку Терезе Мэй: Брексит заходит в тупик, в Консервативной партии наметился раскол, оппозиционные лейбористы все смелее осуждают ее действия, Евросоюз начинает диктовать условия. В такой ситуации премьер-министр должна растить свои рейтинги среди населения гораздо активнее, чем обычно, и показать себя защитницей британских военнослужащих (в том числе находящихся в отставке). Это недурной политический ход. Жаль только, что он больше похож на пляску на могилах.
Виктор Зарецкий
Свежие комментарии