Приватизационный эксперимент с «ваучерами» привел к негативному результату, считает руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при Правительстве РФ Константин Ордов.
28 лет программе «ваучера»
Указом президента РФ от 14 августа 1992 года в России были введены приватизационные чеки, предназначенные для обмена на акции приватизируемых предприятий. В оборот они пошли с 1 октября 1992 года, т. е. 28 лет назад.
В народе приватизационные чеки получили название «ваучер» – данное слово вместе с фамилиями «Гайдар» и «Чубайс» стало в России ругательным. Так даже называли домашних питомцев, особенно пострадали рыжие собаки и коты.
После развала СССР и появления нового российского государства команда «младореформаторов» во главе с Егором Гайдаром и Анатолием Чубайсом пришла к выводу, что в стране недостаточно средств для выкупа государственных предприятий.
Одновременно с этим в российском законодательстве был заложен принцип бесплатного раздела государственной собственности между гражданами – по этому поводу в последний советский год в РСФСР было принято несколько законов.
10 ноября 1991 года Чубайс стал председателем Государственного комитета РСФСР по управлению имуществом в ранге министра, и под его руководством была разработана программа приватизации. Уже 27 декабря 1991 года этот документ был принят президиумом Верховного совета РСФСР, а 29 декабря подписан российским президентом Борисом Ельциным.
На основании этой программы будет выстроена вся программа приватизации в России, которая через 10 месяцев приведет к появлению «ваучеров». Апофеозом процесса станут залоговые аукционы 1995 года, но общество их уже не заметит.
Чубайсу тогда было 36 лет, и до 1990 года он являлся доцентом в ЛИЭИ (современный ИНЖЭКОН, вошедший в 2012 году в СПбГЭУ), затем под руководством Собчака трудился в Ленгорисполкоме и отвечал в Северной столице за рыночные реформы.
Серьезного опыта государственного управления Чубайс не имел, являлся теоретиком, а не практиком, молодым преподавателем – сегодня такие люди часто дают комментарии СМИ буквально по всем экономическим вопросам.
Либеральные реформы дорого стоили стране
«Слово «ваучер» действительно стало ругательным – большинство людей не получило того, что являлось задачей приватизации с использованием приватизационных чеков. Были разговоры про две «Волги», но граждане в основном стали жертвами этой финансовой аферы, когда «ваучеры» продавались за бутылку водки или вкладывались в наспех созданные фонды», – заключает Ордов.
Чековые инвестиционные фонды, организованные под эту программу, в основном имели мошеннический характер. В любом случае, они не дали практического результата, за исключением нескольких структур, которые не могли сделать погоды.
Достаточно быстро «ваучеры» стали выкупать у населения как металлолом или стеклотару, а то и просто обменивать на водку.
«Важно понимать, что тогда была задача перехода от государственной собственности к частной для того, чтобы в стране заработали рыночные механизмы, поэтому ничего не делать также было нельзя. Тут мы можем только посмотреть на опыт Китая и стран бывшего Соцлагеря, которые столкнулись с аналогичной проблемой, что и Россия», – констатирует Ордов.
В Европе реализовывали данный процесс не настолько быстро и не настолько самозабвенно, и там добились лучших результатов.
«Мы ударились в рыночные дебри и прыгнули в омут с головой без всякой мысли о необходимости сохранения социальной стабильности и социальных функций государства. Тогда в России сложилась непростая ситуация – были задержки по пенсиям и дефицит бюджета, поэтому нужно было совершать быстрые действия», – резюмирует Ордов.
Задача у экономических и политических властей в 1992 году была непростая, но для этого надо еще было довести страну до такого состояния, хотя проблемы были связаны не только с Ельциным, но и с перестроечными реформами Горбачева.
«После этого в России сформировалась олигархическая система, не нацеленная на социальное развитие. Приватизация, реализованная под правильными лозунгами, была использована для обогащения отдельных лиц», – заключает Ордов.
Главный вопрос при оценке времен «первичного накопления капитала» в РФ связан с тем, какие ошибки были тогда совершены.
Чубайса и Гайдара сложно заподозрить в неискренности: они действительно хотели провести в России либеральные реформы так, как они их понимали, но конечным результатом их деятельности стал дефолт 1998 года и фактический разворот страны назад.
«Что-то хорошее тогда было, сегодня мы живем лучше, но были использованы неоправданные методы», – констатирует Ордов.
Еще тогда был революционный радикализм, когда люди не смотрели на последствия и руководствовались «благой идеей». Можно вспомнить радость Гайдара от результатов введения закона о свободе торговле в РФ в виде открытия в Москве массовых барахолок.
«Бедность начала девяностых связана с зависимостью советской экономики от экспорта сырьевых товаров. Тогда цены на них упали – это сформировало дефицит и невозможность государства платить по долгам. Наступил полноценный государственный кризис, и с этим нужно было что-то делать, но это не отменяет последствий», – резюмирует Ордов.
Реформы можно было провести иначе, и госсобственность справедливей разделить между гражданами. На практике программа «ваучера» легитимировала процесс развала и раздела целых отраслей российской экономики.
Свежие комментарии