Во время перекройки политической карты мира после Второй мировой войны Советский Союз заявил о желании взять под опеку бывшую итальянскую колонию Триполитанию — часть Ливии. Дипломатические бои за Триполитанию были упорными и продолжительными, но получить контроль над кусочком африканского побережья товарищу Сталину так и не удалось. История эта малоизвестна — лишний раз о поражении советской дипломатии вспоминать было неприятно, а потому не принято.
На колхозных полях Триполитанщины
Заметка, посвященная советским планам на Ливию, была опубликована 75 лет назад, 2 октября 1945 года, в газете «Известия». Она стоит того, чтобы процитировать ее целиком:
«Американский корреспондент о планах Советского Союза в отношении Триполитании. Нью-Йорк, 29 сентября (ТАСС).
Вашингтонский корреспондент газеты "Чикаго сан" Кендрик указывает, что требование Советского Союза о передаче ему Триполитании под опеку не вызвано обычными империалистическими устремлениями колониальных держав. Наоборот, "Советский Союз желает управлять типичной отсталой страной, являющейся продуктом старомодного империализма, хотя бы на протяжении 10 лет, в первую очередь для того, чтобы показать, что может быть достигнуто при помощи новых методов коллективного хозяйства и новых идей о взаимоотношениях между отдельными расами и национальностями, чтобы вывести ее из тупика… Предложение Молотова основано на тех результатах, которые достигнуты за 25 лет в отношении таджиков и узбеков Центральной Азии, являющихся братьями арабов и берберов, проживающих в Триполитании".
По словам Кендрика, никто не поверит тому, что Советский Союз якобы намеревается ввести коммунизм в Ливии, поскольку опека, если она будет предоставлена, вероятно, будет предоставлена на определенных условиях. Тем не менее Советский Союз, опекая Триполитанию, которая является наиболее отсталой частью бывшей Итальянской империи, получил бы широкие возможности для экспериментальных работ над такими проблемами, как, например, борьба с малярией, проказой и туберкулезом, а также имел бы возможность проводить в широком масштабе эксперименты по вопросам ирригации и культивирования хлопка.
Нет сомнения в том, что в первую очередь полные гражданские права были бы предоставлены берберам, туарегам, арабам, евреям и неграм, составляющим население Триполитании.
Этому утверждению Кендрик противопоставляет заявление английского министра иностранных дел, в котором ливийские арабы характеризовались как "неисправимо ленивые", а берберы — как "резко враждебные по отношению к европейским властям" и указывает, что советская администрация в Ливии, несомненно, повлияла бы на соседние французские колонии Алжир и Египет. Таким образом, Кендрик предлагает западным демократиям соревноваться в деле улучшения условий жизни зависимых народов. Финикийцы, греки, египтяне, римляне и другие выступали как победители Ливии. Советский Союз желает выступить как ее друг».
Арабы и берберы — братья таджиков и узбеков? Хлопководческие колхозы на берегу Средиземного моря? Откуда вообще взялась эта идея?
Типичная отсталая страна
В заметке корреспондента Chicago Sun, явно написанной не без консультаций с советскими экспертами, было верно отмечено: Ливия после окончания Второй мировой войны была отсталой страной. Самой отсталой страной Северной Африки. Даже не страной, а тремя территориями, когда-то объединенными колонизаторами-итальянцами под общим названием Ливия. Общее население Ливии после войны составляло немногим более 1 млн человек. Примерно 700–800 тыс. из них жили в Триполитании (северо-запад), около 200–300 тыс.— в Киренаике (северо-восток), примерно 50 тыс.— в Феццане (юг).
Это не опечатка. 16. Среди врачей, медсестер, инженеров и геодезистов не было ни одного местного жителя. Средний доход на душу населения составлял $35 в год (в пересчете на современные доллары по паритету покупательной способности — около $500 в год). Общая протяженность железных дорог Ливии составляла менее 400 км. Впрочем, для одного паровоза и двух тепловозов, а именно столько их было в стране, не так уж и мало.
Между отдаленными районами Ливии и ее крупнейшим городом Триполи не было телефонной и телеграфной связи. До открытия нефтяных месторождений в конце 1950-х годов считалось, что в стране нет никаких полезных ископаемых. В Ливии практически отсутствовала промышленность. Одним из главных предметов экспорта была трава эспарто (тянущийся ковыль), используемая в производстве качественной бумаги.
Зачем все это нужно было Сталину? Если не рассматривать всерьез заявления о дружбе и планах показать миру преимущества социализма над капитализмом, останутся геополитические амбиции и выгодное стратегическое положение Триполитании. То есть создать плацдарм для расширения своего влияния в арабском мире, приобрести военную базу на Средиземноморье для флота и дальней авиации.
Сан-Франциско, июнь 1945 года
Вопрос о потенциальном расширении советского влияния в средиземноморском регионе рассматривался Комиссией Литвинова по подготовке мирных договоров и послевоенного устройства при Наркомате иностранных дел еще в 1944 году.
Но впервые о желании СССР получить под опеку какие-нибудь территории в Средиземноморье было заявлено на Конференции объединенных наций в Сан-Франциско в июне 1945 года.
Андрей Громыко, исполняющий обязанности главы делегации СССР, 20 июня направил ноту госсекретарю Эдварду Стеттиниусу, в которой говорилось: «9 июня, в ходе дискуссии по американскому документу об управлении подопечными территориями мною было сообщено коммандеру Стассену (члену американской делегации.— “Ъ”) о желании моего правительства получить под свою опеку какие-либо территории… Коммандер Стассен ответил, что должен связаться с американским правительством по этому вопросу. В тот же день г-н Стассен сообщил господину Новикову, члену советской делегации, что американское правительство готово поддержать Советское правительство в деле предоставления ему подопечных территорий. Одновременно Вы, г-н Государственный секретарь, в беседе со мной 9 июня подтвердили свое согласие на удовлетворение указанного выше желания Советского правительства. В соответствии с нашей договоренностью мое правительство поручило мне конкретизировать вопрос о подопечных территориях для СССР».
23 июня госсекретарь Стеттиниус направил ответ Громыко. Письмо было составлено в уклончивых и обтекаемых выражениях: «Коммандер Стассен незамедлительно донес до меня вашу точку зрения, сообщив, что ваше правительство хочет быть уверенным в благоприятном отношении Соединенных Штатов к тому, что в случае, если Советское правительство в будущем предложит предоставить ему территорию под опеку. Он добавил, что вы не имели в виду какую-то конкретную территорию, но надеетесь, что два правительства придут к принципиальному согласию в данном вопросе.
Коммандер Стассен также добавил, что он уверен, что ваше правительство понимает, что в соответствии с ялтинскими договоренностями на Сан-францисской конференции не будут обсуждаться конкретные территории, и что метод, которым будет предоставляться опека, состоит в том, что государство, имеющее юрисдикцию над территорией, обратится с предложением к соответствующему органу Организации».
Точку зрения советской стороны госсекретарь Стеттиниус назвал «в высшей степени обоснованной» и заявил о готовности «поддержать советское предложение в принципе», но указал на то, что предметный разговор по конкретным территориям не предусмотрен мандатом конференции.
Продолжить дискуссию со Стеттиниусом советским дипломатам не удалось. 3 июля его сменил на посту госсекретаря Джеймс Бирнс.
Берлин, июль—август 1945 года
На Берлинской (Потсдамской) конференции лидеров трех держав антигитлеровской коалиции нарком иностранных дел Вячеслав Молотов вручил госсекретарю США Джеймсу Бирнсу и министру иностранных дел Великобритании Энтони Идену предложение делегации СССР по вопросу о подопечных территориях. В нем говорилось: «С целью разработки практических мероприятий по проведению содержащихся в Уставе положений по территориальной опеке конференция признает необходимым поручить Совету министров иностранных дел рассмотреть детально этот вопрос и подготовить соответствующие практические предложения. Рассматривая вопрос о подготовке таких предложений по категории территорий, отторгнутых от вражеских государств, Совет министров должен исходить из необходимости решения в ближайшем будущем вопроса о формах опеки над бывшими колониальными владениями Италии в Африке и Средиземном море, имея при этом в виду возможность установления опеки отдельных государств или совместной опеки СССР, США и Великобритании над вышеупомянутыми бывшими итальянскими колониальными владениями».
В частной беседе Иосиф Сталин заявил президенту США Гарри Трумэну, что Советский Союз «заслужил право» на опеку над одной из итальянских колоний.
Обсуждение судьбы итальянских колоний, в число которых входила и Ливия, прошло на шестом заседании глав правительств Великобритании, СССР и США 22 июля 1945 года. (Материалы Потсдамской конференции были опубликованы в Советском Союзе в 1984 году. В аннотации к книге честно сообщалось: «Отредактировано А. А. Громыко». Приведенные далее в скобках слова отсутствуют в советском издании.— “Ъ”).
«Сталин:. Из печати, например, известно, что г-н Иден, выступая в английском парламенте, заявил, что Италия потеряла навсегда свои колонии. Кто это решил? Если Италия потеряла, то кто их нашел? (Смех.) Это очень интересный вопрос.
Черчилль: Я могу на это ответить. Постоянными усилиями, большими потерями и исключительными победами британская армия одна завоевала эти колонии.
Трумэн: Все?
Сталин: А Берлин взяла Красная Армия. (Смех.) (Согласно американской стенограмме, это сказал Вячеслав Молотов.— “Ъ”.)
Черчилль: Я хочу закончить свое заявление, потому что г-н президент ставит под вопрос слова "британская армия одна завоевала". Я имею в виду следующие итальянские колонии: Итальянское Сомали, Эритрея, Киренаика и Триполи, которые мы завоевали одни в очень трудных условиях. Однако мы не ищем территориальных приобретений. Мы не хотим извлекать выгоды из этой войны, хотя мы и понесли большие потери. Конечно, что касается человеческих жертв, то они не являются такими большими, как те жертвы, которые понес Советский Союз и его храбрые войска. Однако из этой войны мы вышли большими должниками США. Мы никогда не сможем иметь ту же силу на море, как США. Во время войны мы построили только один линкор, а потеряли десять. Однако, несмотря на все эти потери, мы не имеем никаких территориальных претензий. (Ни на Кенигсберг, ни на прибалтийские государства, ни на что.) Поэтому мы без всяких задних мыслей подходим к вопросу о подопечных территориях… Если есть за этим столом претенденты на эти колонии, было бы хорошо, чтобы они высказались.
Трумэн: Нам они не нужны. Мы имеем у себя достаточное количество бедных итальянцев, которых нужно кормить.
Черчилль: … Мы не вполне понимаем, чего хотят наши русские союзники.
Сталин: Мы хотели бы знать, считаете ли вы, что Италия потеряла свои колонии навсегда. Если вы считаете, что она потеряла эти колонии, то каким государствам мы передадим их под опеку? Мы хотели бы это знать. Если об этом говорить рано, мы можем подождать, но когда-нибудь об этом придется сказать».
По предложению советской делегации вопрос о судьбе итальянских колоний был передан на обсуждение министров иностранных дел.
Лондон, сентябрь—октябрь 1945 года
Первая сессия министров иностранных дел Совета МИД (СМИД) стран антигитлеровской коалиции проходила в Лондоне с 11 сентября по 3 октября 1945 года.
Вот как вспоминал о ней президент Франции Шарль де Голль в своих мемуарах: «…собралась Лондонская конференция — последний шанс достичь согласия между четырьмя союзниками. С 11 сентября по 3 октября Бирнс, Молотов, Бевин и Бидо общими усилиями пытались распутать клубок европейских проблем. На деле же в ходе заседаний "четверки" противоречия между русскими и англосаксами все более обострялись… когда на обсуждение был поставлен вопрос о бывших итальянских колониях и англосаксы заговорили о полной государственной независимости Ливии, а французы предложили передать эту территорию под опеку Италии под эгидой Организации Объединенных Наций, Молотов потребовал для России мандат ООН на Триполитанию. При этих словах у Бевина и Бирнса перехватило дыхание, заседание было прервано, и итальянский вопрос окончательно зашел в тупик».
В телеграмме, которую получил Молотов от Сталина во время встречи министров, содержались следующие инструкции: «По вопросу о Триполитании следует нажать также на ту сторону дела, что американцы в Сан-Франциско обещали нам поддержать наши требования по получению подопечных территорий. Я имею в виду письмо Стеттиниуса. Этот аргумент нужно выставить выпукло. Что касается того, что американцы боятся организации нашей военно-морской базы в Триполитании или в той части Ливии, которую мы получим, то надо им сказать, что мы согласны пойти в этом вопросе навстречу союзникам. Но нужно добиваться, чтобы наши военные корабли в ограниченном количестве имели возможность стоянки в триполитанских портах. Надо добиваться индивидуальной опеки с нашей стороны, т.к. именно такая опека имелась в виду в Сан-Франциско…»
Выяснилось, что новый госсекретарь США не знаком с нотой Громыко Стеттениусу и ответным посланием по вопросу об опеке над Триполитанией. Тогда советская делегация передала Джеймсу Бирнсу и ноту, и ответ на нее.
Среди множества вопросов, обсуждавшихся на встрече, был вопрос о будущем Додеканесских островов. Еще 12 июня 1942 года греческое эмигрантское правительство передало госсекретарю США меморандум о послевоенных территориальных требованиях Греции. На основании того, что страна подвергалась агрессии во время обеих мировых войн, в нем предлагалось передвинуть границы Греции с Болгарией и Албанией, присоединив к Греции новые территории, в том числе Додеканесские острова. Додеканес — это архипелаг в восточной части Эгейского моря, состоящий из 15 крупных (самый крупный — Родос) и примерно 150 мелких островов. 26 островов архипелага обитаемы. Додеканесские острова имеют выгодное стратегическое значение, закрывая подход к Черноморским проливам.
Американская делегация высказалась за передачу Греции всех Додеканесских островов, а также за их демилитаризацию. Это предложение поддержали делегации Великобритании, Китая и Франции. Первый раз о Додеканесе министры заговорили 14 сентября. Советская делегация не торопилась поддержать американское предложение. Вячеслав Молотов заявил, что готов обсуждать этот вопрос только вместе с вопросом об итальянских колониях.
23 сентября состоялся откровенный разговор наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова с министром иностранных дел Великобритании Эрнестом Бевиным, в котором были затронуты вопросы и Додеканеса, и Триполитании.
Бевин: «Черчилль в свое время говорил, что в одной из бесед с ним генералиссимус Сталин сказал, что у Советского Союза нет намерения двигаться в Средиземное море».
Молотов: «…когда в Берлине Советская делегация поставила вопрос о советских базах в Константинополе, советские предложения были отклонены, а, между прочим, в прошлую мировую войну, Британское правительство обещало отдать Константинополь царскому правительству. Советское правительство на это не претендует. Почему Великобритания интересуется черноморскими проливами? Черное море — внутреннее море, и вместе с тем небезопасное для Советского Союза, как показала эта война... В Черноморских проливах нас хотят держать за горло руками турок. А когда мы поставили вопрос о том, чтобы нам дали хотя бы одну мандатную территорию в Средиземном море — Триполитанию, то сочли, что мы покушаемся на права Великобритании... Неужели Советский Союз не может иметь уголок в Средиземном море для своего торгового флота?»
Бевин: «…Британское правительство сильно опасается, как бы чего не случилось в Средиземном море, что разделило бы Британскую империю на две части».
На встрече в Лондоне не было достигнуто никаких конкретных соглашений — не только по вопросу о судьбе итальянских колоний, но и по многим другим вопросам.
6 ноября 1945 года, выступая в Моссовете с речью по поводу годовщины революции, Вячеслав Молотов произнес такие слова: «Теперь происходит испытание прочности англо-советско-американской антигитлеровской коалиции, сложившейся во время войны. Окажется ли эта коалиция такой же сильной и способной к совместным решениям в новых условиях, когда возникают все новые проблемы послевоенного периода? Неудача лондонского совещания пяти министров (Великобритании, Китая, СССР, США и Франции.— “Ъ”) явилась известным предостережением на этот счет».
Москва, декабрь 1945 года
Спор с англосаксами, начатый в Лондоне, продолжился в Москве: с 16 по 26 декабря 1945 года проходило промежуточное совещание министров иностранных дел СССР, США и Великобритании.
24 декабря в 19:00 с находившимся в Москве главой британской дипломатии Эрнестом Бевиным встретился Иосиф Сталин. Генералиссимус Сталин сказал, что, по его наблюдениям, британцы не готовы доверять русским в Триполитании. Бевин ответил, что проблема не в отсутствии доверия, а в желании избежать конкуренции. Сталин сказал, что у Соединенного Королевства в сфере влияния находятся Индия и все владения в Индийском океане, у Соединенных Штатов есть Китай и Япония, а у Советов — ничего. Бевин ответил, что русская сфера влияния простирается от Любека до Порт-Артура.
Париж, июнь 1946 года
Вторая сессия СМИД в Париже проходила в два этапа: с 25 апреля по 16 мая и с 15 июня по 12 июля 1946 года. Советская делегация по-прежнему увязывала вопрос о Додеканесе с судьбой итальянских колоний, а также с вопросом о будущем югославско-итальянской границы. 27 июня 1946 года госсекретарь Бирнс в очередной раз поднял вопрос о Додеканесских островах. Неожиданно Молотов заявил, что советская делегация не имеет возражений по этому вопросу. Бирнс не поверил своим ушам и переспросил. Молотов подтвердил, что СССР согласен на передачу островов Греции. Вопрос о передаче Триполитании под опеку Советскому Союзу был закрыт. Вероятно, советское руководство осознало, что Запад не пойдет на уступки в вопросе о базе СССР в Средиземном море.
Ливия, 1946–1969 годы
Первые послевоенные годы три части Ливии жили каждая своей жизнью. Под контролем британской военной администрации находились Киренаика и не доставшаяся Советскому Союзу Триполитания. Обе территории пользовались правами ограниченного самоуправления. Несмотря на наличие британского комиссара, правителем Киренаики считался эмир Мухаммад Идрис, шейх тариката (суфийского религиозно-политического ордена Санусия). В качестве валюты Киренаики использовался египетский фунт. Валюта Триполитании называлась МАЛ (Military Administration Lire — MAL), лира военной администрации. Феццан находился под контролем французской военной администрации. В качестве валюты там использовались алжирские франки.
Окончательные решения, касающиеся судьбы бывших колоний Италии, в том числе Ливии, были приняты на IV сессии Генеральной ассамблеи (ГА) ООН в 1949 году и на V сессии ГА ООН в 1950-м. В соответствии с ними 24 декабря 1951 года было образовано новое независимое и суверенное государство Соединенное Королевство Ливия. Эмир Киренаики Идрис взошел на престол под именем Идрис I и правил до 1 сентября 1969 года. В период его правления отношения между Ливией и СССР были минимальными. 1 сентября 1969 года в Ливии произошел военный переворот. Король, находившийся на лечении в Турции, был свергнут, к власти пришел руководивший переворотом капитан Муаммар Каддафи (вскоре произведенный в полковники). Первой страной в мире, признавшей новый ливийский режим, стал Советский Союз, а Каддафи с самого начала своего правления заявлял о намерении развивать сотрудничество с СССР во всех сферах. Африканская мечта Сталина в некотором смысле все-таки сбылась.
Алексей Алексеев
Свежие комментарии